Эль Мюрид - политический аналитик. Изучает социально-политические проблемы Ближнего Востока.

Прошедшая в Женеве встреча «шестерки» посредников и Ирана по проблеме ядерной программы этой страны прошла и закончилась практически так, как и ожидали, более чем успешно.

Встрече предшествовали многочисленные авансы и заверения всех сторон процесса, после которых просто не было смысла тянуть дальше. Иран выдвинул «совершенно новые инициативы», Соединенные Штаты восприняли их с энтузиазмом, оптимизм американцев поддержали остальные переговорщики.

Поэтапный план урегулирования

В чем заключались эти «новые инициативы»? На первый взгляд, позиция Ирана осталась практически такой же. Однако, появились и существенные нюансы. Министр иностранных дел Ирана Зариф предложил поэтапный план урегулирования, состоящий из трех взаимоувязанных шагов.

На первом этапе за Ираном признается его безусловное право развивать мирную энергетическую ядерную программу.

Второй этап заключается в гарантиях иранской стороны, которые снимают любые вопросы в военной направленности этой программы.

Третий этап — снятие односторонних и международных санкций.

Гарантии

Главный вопрос — гарантии. Именно здесь Иран, действительно, готов идти на серьезные уступки.

Во-первых, они касаются согласия на проведение внезапных проверок МАГАТЭ любых подозрительных объектов. Ранее иранцы категорически возражали против посещения инспекторами и экспертами МАГАТЭ некоторых из них, в частности, лабораторию вблизи Парчина. МАГАТЭ и США подозревали эту лабораторию в работе над нейтронными инициирующими устройствами, являющимися критически важным узлом в производстве ядерного оружия. Иран отметал любые подозрения, но на объект не пускал, мотивируя свой отказ тем, что он является военным и совершенно секретным, но при этом не имеющим к ядерной программе никакого отношения. Были и другие запреты на деятельность инспекторов МАГАТЭ. Теперь, похоже, в этом вопросе Иран готов пойти на уступки.

Второй вопрос, который был камнем преткновения, степень обогащения урана. Иран по сугубо технологическим причинам нуждается в топливе со степенью обогащения в 20 процентов.

Израиль и США называли этот уровень опасным с точки зрения возможности использовать это топливо для производства ядерного оружия. Это не совсем так, но если дообогатить имеющиеся у Ирана 372 килограмма обогащенного до 20% урана, то теоретически такое опасение имеет право на существование. Сам по себе высокообогащенный уран не является ядерным зарядом, для этого требуется пройти еще довольно длинный путь, но Иран решил снять проблему, гарантируя, что в будущем готов обогащать ядерное топливо до более низких показателей.

Это потребует от иранцев пересмотреть технологические параметры своих реакторов, вынудит их провести работы по переводу действующих и будущих энергоблоков на менее обогащенное топливо, но в целом проблема решаемая.

В свое время тегеранский исследовательский реактор TVR прошел такую модернизацию. Специалисты из Аргентины перенастроили его с работы с 93 процентов урана на 20 процентов.

Тем не менее, Иран не отдаст накопленные им запасы — это категорическое его требование. Видимо, уже имеющееся у него топливо вначале будет использовано по назначению, а затем можно будет проводить модернизацию реакторов. В определенном смысле Иран гарантирует себе нормальную бесперебойную работу в случае, если так и не удастся прийти к соглашениям. С другой стороны, у него действительно есть запас топлива, который позволяет работать несколько лет, поэтому иранцы могут позволить себе спокойно подготовиться к модернизации без срыва существующих программ.

Судя по оптимистичной реакции всех участников встречи в Женеве, инициативы Ирана встречены более чем благожелательно. И Евросоюз, и США, и Россия высказались весьма положительно об итогах встречи, Иран тоже заявил о своей удовлетворенности. Главное, удалось составить и подписать короткое коммюнике по итогам саммита, чего не было раньше.

Теперь предстоит работа экспертов, которые сведут принципиальные договоренности к конкретным шагам и срокам. Работа предстоит срочная — уже через несколько недель состоится новая встреча. Похоже, и Иран, и «шестерка» намерены в максимально сжатые сроки закончить многолетние переговоры и выйти на конкретные решения. Если так, то к весне 2014 года с Ирана могут быть сняты санкции. Отсюда возникает вполне законный вопрос: к чему такая спешка? Что произошло, что Соединенные Штаты и Иран вдруг резко отбрасывают разногласия и идут в ускоренном порядке навстречу друг другу?

Почему США и Иран спешат договориться?

Интерес Ирана понятен — санкции нанесли очень серьезный ущерб его экономике. Он научился работать и в этих условиях, но проблемы нарастают. Проблемы, которые могут подорвать внутреннюю стабильность страны, ему не нужны. К экономике добавляется вполне весомые социальные трудности, есть очень непростая проблема перенастройки политической системы и аккуратного переосмысления интересов и требований молодых поколений иранцев, которых не устраивает жесткий фундаментализм существующего строя.

Речь не идет о перестройке а-ля Горбачев, но продолжать делать вид, что все хорошо, иранский истэблишмент уже не может. Поэтому снятие санкций дает Ирану ресурсы, которых ему не хватает для проведения широкой модернизации страны, и политической, и экономической.

Задачи США тоже понятны. Обама, поставив на «братьев-мусульман» в начале Арабской весны, как проводников своей политики в регионе, потерпел сокрушительное поражение. «Братья» оказались политическими импотентами, мечтателями и отвратительными управленцами. Во всех странах, где они взяли власть или получили к ней доступ, они провалились полностью. Ответом стало возвращение прежней элиты и усиление позиций политических противников Обамы в регионе.

Иран в этом случае становится ответом Обамы своим политическим соперникам. Ответом серьезным и вполне действенным. Угроза была воспринята со всей серьезностью — для того, чтобы сорвать намечающиеся договоренности США и Ирана, Саудовская Аравия и Израиль чуть было не поставили регион на грань полномасштабного конфликта после провокации в Восточной Гуте. Собственно, и сейчас эта опасность не ликвидирована, и этим можно объяснить спешку США в окончании процесса переговоров «шестерки» с Ираном.

Вторая проблема, которая вынуждает Обаму идти на срочные договоренности с иранским руководством — Афганистан. Вывод войск НАТО в следующем году неизбежно выльется в приход к власти талибов. Все попытки договориться с ними не сработали, Талибан прекрасно понимает, что буквально через год большая часть Афганистана перейдет ему под контроль, и поэтому ему не о чем договариваться с американцами.

Россия и ее среднеазиатские союзники крайне обеспокоены складывающейся обстановкой. Самостоятельно ни Киргизия, ни Узбекистан, ни Таджикистан с ней не справятся. ОДКБ в этом случае становится единственным инструментом сдерживания экспансии Талибана на север. Подключение Ирана к мерам сдерживания выглядит более чем обоснованным.

Замысел Обамы прост и понятен — США, уходя из Афганистана, высвобождает свои силы и одновременно связывает Иран и Россию на афганском направлении необходимостью противостояния с Талибаном. Поэтому Обаме нужен сильный Иран, способный одновременно противостоять его противникам в регионе Передней Азии и на востоке — в Азии Центральной.

Интересы сторон совпали — и теперь нет смысла тянуть процесс урегулирования дальше. Видимо, не позднее весны следующего года разногласия между «шестеркой» и Ираном будут окончательно ликвидированы.

Естественно, ни Израиль, ни Саудовская Аравия не будут довольны складывающейся обстановкой, но это тоже входит в намерения Обамы. Он свяжет своих противников противостоянием с Ираном и высвободит ресурсы для решения проблем на других направлениях.

Сообщает ИТАР-ТАСС.